) - фрейлина, дочь П. Б. Шереметева ; невеста наставника великого князя графа Н. И. Панина .

В доме её отца на набережной реки Фонтанки, д. 34 разыгрывались домашние «благородные» спектакли, в которых принимал участие и Павел Петрович , например 4 марта 1766 года состоялось представление комедии в одном действии «Зенеида», в котором принимали участие великий князь, графиня Анна Петровна в роли волшебницы, и графини Дарья Петровна и Наталья Петровна Чернышевы , причём по воспоминаниям, на четырёх участвовавших в спектакле лицах было надето бриллиантов на сумму в 2 миллиона рублей. 22 июля 1766 года на придворной карусели Анна Петровна «славно отличилась в римской кадрили», и получила золотую медаль с её именем.

Примерно в это же время в Анну Шереметеву влюбился воспитатель великого князя Павла Петровича С. А. Порошин . Как поговаривали, он даже посватался к ней, дело кончилось скандалом и удалением Порошина от двора. Говорили, что императрица Екатерина II планировала, что одна из богатейших невест России Анна Шереметева станет женой одного из братьев её фаворита Григория Орлова , однако к графине посватался граф Никита Иванович Панин .

Помолвка графини Анны Павловны и графа Никиты Панина, обер-гофмейстера великого князя Павла Петровича, старого друга и ровесника её отца, состоялась в начале 1768 года в Петербурге. А 23 мая 1768 года, за несколько дней до свадьбы Анна Шереметева скончалась от чёрной оспы . Поговаривали, что неизвестная соперница подложила в табакерку, которую Шереметевой подарил жених, кусочек материи, имевшей контакт с оспенным больным .

На месте сем погребена Графиня Анна Петровна Шереметева, дщерь Графа Петра Борисовича, невеста Графа Никиты Ивановича Панина, Фрейлина премудрыя Монархини, преставившаяся на 24-м году, 1768 г., Мая 17 дня, и вместо брачного чертога, тело её предано недрам земли, а непорочная её душа возвратилась к непорочному своему источнику в живот вечный, к вечному и живому Богу.

А Ты, о Боже! глас родителя внемли,
Да будет дочь его, отъятая Судьбою,
Толико в небеси прехвальна пред Тобою,
Колико пребыла прехвально на земли"

Интересно, что граф Николай Шереметев завещал себя «погребсти в тот же монастырь, подле гроба покойной сестры моей, графини Марии Петровны Шереметевой, которая в жизни её называлась графинею же Анной Петровной Шереметевой.»

В Музее В.А. Тропинина и московских художников его времени открылась великолепная выставка «Царица меж цветов…» , посвященная изображению розы в разных видах искусства.
Посетители выставки могут ознакомиться с художественными произведениями живописи, графики, декоративно-прикладного искусства, предметами одежды, фотографиями, книгами, посвященными розе. Словно волшебная шкатулка, наполненная прекрасными сокровищами, музей распахивает свои двери, приглашая вас увидеть поближе прекрасные шедевры, воспевающие красоту, любовь, женственность и нежность. Мы ходили по залам затаив дыхание, надолго замирая у каждого экспоната. И везде нас окружали розы - большие и маленькие, нарисованные, вышитые, выгравированные или живые, являющиеся центром композиции или же лишь небольшим, но от того не менее важным её элементом.

Неизвестный русский художник. Портрет неизвестной с девочкой.
1845. Холст, масло.

Обратите внимание, роза тут не только в центре очаровательной композиции. Похоже, что розы вышиты и на шали женщины и на нежном прозрачном воротничке. Эти прекрасные мелкие детали очень интересно рассматривать и они есть в каждом экспонате, представленном на выставке, будь то портрет или шитая бисером сумочка.

Экран каминный. 1845. Западная Европа
Красное дерево, резьба, полировка, вышивка шерстью и шёлком.

Когда смотришь на подобные вещи, сердце замирает. Странно и прекрасно думать, что когда-то они были предметами интерьера, просто украшали дом, создавая уют и тепло. Что кто-то своими руками создавал эту красоту, стежок за стежком, ниточка за ниточкой, с любовью и нежностью. Как прекрасно должно быть сидеть возле камина с таким экраном и любоваться восхитительными цветами, рассматривая их в деталях.

Аргунов Иван Петрович (1729-1802)
Фрагмент. Портрет графини Анны Петровны Шереметьевой
До 1768. Холст, масло.

Шедевры тут на каждом шагу, куда ни взгляни. Есть картины работы известных мастеров или же безымянные, утратившие имя автора за давностью времени, но хороша каждая. В каждую вложена душа художника и его талант. Удивляешься, сколько сокровищ ещё хранит музей, регулярно представляя нам возможность любоваться то на одни, то на дургие из них. Есть здесь вещи с историей. И если о бытовании предмета узнать получается не всегда, то можно поискать информацию о людях, .изображённых на портретах. Так, на этом вы можете видеть Анну Петровну Шереметьеву (1744-1768), старшую дочь П.Б. и В.А. Шереметьевых. Она была актрисой-любительницей, художницей. В доме её отца на набережной реки Фонтанки, разыгрывались домашние «благородные» спектакли, в которых принимал участие и великий князь Павел Петрович. Например 4 марта 1766 года состоялось представление комедии в одном действии «Зенеида», в котором принимали участие великий князь, графиня Анна Петровна в роли волшебницы, и графини Дарья Петровна и Наталья Петровна Чернышевы, причём по воспоминаниям, на четырёх участвовавших в спектакле лицах было надето бриллиантов на сумму в 2 миллиона рублей. В 1760 году императрицей Елизаветой Петровной Анна была пожалована во фрейлины с редким дозволением жить дома, а не во дворце. Анна Петровна была помолвлена с наставником великого князя Павла Петровича графом Н. И. Паниным. Но за несколько дней до свадьбы Анна Шереметева скончалась от чёрной оспы. Вот такая яркая, но короткая жизнь. Но это история. Узнать её, заинтересоваться ею, можно придя в музей и увидев тот или иной портрет или другой экспонат.
Впрочем, даже если вы не сможете узнать больше об истории экспоната или человека, то можно и просто любоваться, как например, на это колокольчик в виде розы.

Колокольчик в виде розы для вызова слуг.
Первая половина XIX века. Россия. Бронза, чеканка, золочение.

Совсем крошечный, но невероятно прекрасный. Когда-то чья-то холёная рука приподнимала его, и легко встряхивала, заставляя издавать мелодичный звон. Несколько раньше чья-то, куда менее холёная, но умелая рука создала этот миниатюрный цветок. Его так и хочется взять в руки. Впрочем, у меня это часто бывает с экспонатами, ко многим из них так и хочется прикоснуться.

Неизвестный художник XVIII века. Предположительно К.Г.Преннер (1720-1766)
Портрет великого князя Павла Петровича в младенческом возрасте.
Холст, масло.

Этот портрет приписывается кисти художника Георга Каспара Иосифа фон Преннера. Он п риехал в Россию, ко двору Елизаветы Петровны, в 1750 году по приглашению графа Михаила Илларионовича Воронцова, вице-канцлера Российской империи, интересовавшегося литературой и науками, известного друга и покровителя Ломоносова. Контракт был заключён на 5 лет. Заказов у модного, "заморского" художника было много. Однако, к огда контракт закончился, граф Воронцов не захотел его возобновлять. Говорят, что он считал художника слишком вспыльчивым и плохо ладящим с людьми.
Но мы с вами не обсуждем его характер, а любуемся его творчеством. И можем чуть ближе рассмотреть прекрасные розы украшающие портрет.

Фрагмент. Портрет великого князя Павла Петровича в младенческом возрасте.
Холст, масло.

Нежно розовые, с почти прозрачными крайними лепестками они царят среди других цветов, затмевая их своей красотой. Однако век их недолог, вот уже опадают некоторые летестки, опускаясь к ногам младенца. Недолгим будет и правление Павла I. Впрочем, художник знать об этом не мог.

Шамшин Пётр Михайлович (1811-1895)
Портрет Николая Павловича Кривцова в детстве. Фрагмент.
1842. Холст, масло.

А вот удивительной красоты детский портрет. Малыш кажется живым, вот сейчас засмеётся и протянет к вам свои пухлые ручки. Про П.М. Шамшина пишут, что он был в основном церковным живописцем. Его образа и стенные картины находятся во многих петербургских церквах, в московском Храме Христа Спасителя, в гатчинском городском соборе, в Сионском соборе в Тифлисе, в церкви Ивангородской в Нарве, некоторых др. Но вот, взглядните, невероятно живой детский портрет, вызывающий невольную улыбку.
А где же розы? - спросите вы. А розы приходите искать в музей.

На этой вазе хочется уделить внимание не только королеве цветов, хотя она бесспорно великолепна, но и некоторым другим деталям вазы. Например её ножкам. Посмотрете, это ведь головы слонов!

Ваза-кашпо. 1830-1840-е. Россия. Императорский фарфоровый завод.
Фарфор, лепка, роспись полихромная над- и подглазурная, золочение, бронза, литьё, чеканка, полировка.

Помните, мы рассказывали вам о выставке Императорского фарфорового завода в Царицыно? Выставка прошла, но фотографии остались. Так что можете заглянуть к нам на и сравнить работы мастеров завода в разное время.
А сейчас посмотрим на ещё один портрет с выставки в музее Тропинина.

Неизвестный художник первой четверти XIX века.
Портрет дамы в уборе с розами и зелёной шалью.
1825. Холст, масло.

Да, ни о даме, ни о художнике мы ничего не знаем. Но это не помешает нам рассмотерть детали. Прекрасный кружевной чепец, украшенный розами и кокетливые кудряшки, из под него выглядывающие, тонкую полосу на шали, расшитую, похоже, тоже розами. Верхний рукав платья, тонкий и прозрачный, скорее всего, защищающий более нежную бледно розовую ткань нижнего рукава. Дама смотрит на нас чуть вопросительно, словно спрашивая - зачем вы меня отрываете от книги?
И совсем легко представить в доме этой дамы вот такую чернильницу в форме дыни.

Чернильница в форме дыни. 1830-е. Франция. Фабрика Жака Пти.

Фрагмент. Чернильница в форме дыни. 1830-е. Франция. Фабрика Жака Пти.
Фарфор, лепка, рельеф, роспись надглазурная, золочение.

Конечно же, это далеко не все экспонаты, которые можно увидеть на выставке. Есть ещё несколько прелестных платьев и шляпок, которые отказались фотографироваться из-за стека, отчаянно бликовавшего. Есть много прелестных мелочей, веера, сумочки, оплетёные бисером трости, шкатулки. Конечно же прекрасные портреты. А рядом в вазах стояти благоухают живые розы.

Розы живые.

Вот такие красавицы, например, выросли на даче у одной из сотрудниц музея. Невероятно крупные, красивые, ароматные. Прекрасное дополнени к экспозиции.
Приходите на выставку. Не пропустите встречу с прекрасной розой!

В рамках выставки пройдут:
* мастер-классы по декупажу и фотографии;
* лекции о сортах роз с рекомендациями по их выращиванию и размножению и многое другое.
Подробности можно найти .

Для юных художников в рамках выставки состоится художественный конкурс. Желающие принять в нем участие до 10 октября могут направить в Музей В.А. Тропинина рисунки с изображением розы, выполненные в любой технике (карандаш, тушь, гуашь, акварель, акрил, пастель, темпера и т. д.). Положение о конкурсе размещено

Шел октябрь 1768 года. В пышном дворце Царского села тайно от всех болела Екатерина Вторая. А лейб-медик императрицы Димсдейл записывал в дневнике с восторгом: "Много других оспин появилось и оспа совсем налилася, по желанию к великому удовольствию". Его радость объяснялась просто: императрица, урожденная немецкая принцесса София фон Анхальт-Цербстская, решила испытать на себе новомодное тогда средство против оспы, прежде чем внедрять его в России, и опыт удался.

Мало кому удавалось избежать оспы и любви

Натуральная или черная оспа начала свирепствовать в Европе с VI века. Вымирали целые города. Повстречать горожанина без шрамов от заживших оспенных язв на лице в те годы было практически невозможно. Во Франции полиция считала в XVIII века "отсутствие следов оспы на лице" одной из особых примет. А у немцев была в ходу поговорка "Von Pocken und Liebe bleiben nur Wenige frei" - "Мало кому удается избежать оспы и любви".

Первым методом борьбы с оспой в Европе была вариоляция. Как поясняет профессор Юрий Зобнин из Санкт-Петербурга, суть метода заключалась в том, что из оспин выздоравливающих больных извлекали биологический материал, который затем искусственно прививали здоровым людям. В XVIII веке это проделывали так: протягивали зараженную нитку под надрезанной кожей.

Для Европы вариоляцию открыла жена британского посла, вернувшегося в Лондон из Турции. Но вариоляция не давала стопроцентной гарантии. А до изобретения Дженнера, то есть до прививки коровьей оспы, не опасной для человека, которую всем стали делать повально в XX веке, еще оставалось полвека. Поэтому в Англии решили проверить надежность метода, поэкспериментировав с преступниками и детьми из сиротских приютов. После этого и семья британского короля Георга I все-таки решилась на зараженные нитки.

Рисковая императрица

И в России эпидемии оспы принимали ужасающий размах. Судить об этом можно хотя бы по количеству дошедших до наших дней фамилий, этимология которых уходит к прозвищам: Рябовы, Рябцевы, Рябинины, Щедрины, Шадрины, Корявины. И фамилия автора этой статьи – Рябко – тоже оттуда. Но экспериментов по проверке вариоляции в России не ставили. Узнав о прививке, императрица Екатерина Вторая решила испробовать ее сначала на себе.

Контекст

Екатерина сделала прививку от оспы тайно, в присутствии лишь самых доверенных приближенных. "Прививание оспы считалось делом опасным, и императрица не могла без одобрения двора рисковать своим здоровьем, - рассказывает кандидат исторических наук Вадим Эрлихман. - На другой день она отправилась в Царское Село, где неделю лечилась вплоть до полного выздоровления. По официальной версии, материал был взят у сына вахмистра Александра Маркова шести-семи лет, который получил затем дворянство и фамилию Оспенный".

Судя по воспоминаниям лекаря, императрица вела себя покорно: "19 дня октября всю ночь дремала и засыпала, но сон много раз прерывался. Боль в голове и спине продолжалась с лихорадкою. Руки рделись гораздо больше, и вечер многие пупырышки, слившиеся вместе, показались кругом около ранок. Кушать весь день нимало не хотелось, и не изволила кушать ничего, кроме немножко чаю, овсяной кашицы и воды, в которой варены были яблоки". Потом был привит наследник Павел Петрович. Английский врач Томас Димсдейл за прививку оспы Екатерине получил баронский титул, звание лейб-медика и большую пенсию.

Быть по моде

Но не титул, не звание или имение, а оспинку от императрицы, - вот что стало мечтой каждого придворного. По данным Александры Бекасовой, декана факультета истории Европейского университета в Петербурге, вскоре после эксперимента от Екатерины "инокулировались" около 140 аристократов.

"Ныне у нас два разговора только: первой о войне (Русско-Турецкой - прим. автора), а второй о прививании. Начиная от меня и сына моего, который также выздоравливает, нету знатного дома, в котором не было по нескольку привитых, а многие жалеют, что имели природную оспу и не могут быть по моде. Граф Григорий Григорьевич Орлов, граф Кирилл Григорьевич Разумовской и бесчисленных прочих прошли сквозь руки господина Димсдаля, даже до красавиц... Вот каков пример", - писала императрица в письме к будущему вице-президенту Адмиралтейств-коллегии, а тогдашнему чрезвычайному и полномочному послу в Англии, графу Чернышеву.

Пример Екатерины можно назвать, говоря современным зыком, PR-акцией. Но нельзя забывать и том, какому риску подвергала она свою жизнь, первой испробовав на себе вакцинацию. И риск этот оправдался – не только для нее, но и для очень многих ее подданных.

Поручил Неелову сделать «Села Царского дворцам садам горам и прочим увеселениям планы, фасады и профили в самой скорости, на чистой бумаге, посредственной величины». В 1768 году для исполнения этой работы в чертежную мастерскую посылают «бумагу александрийскую, самую чистую, большой и средней руки», тушь, карандаши и двух учеников - архитектора Василия Мыльникова и художника Андрея Богданова. Они начали работу над первым парадным альбомом, получившим впоследствии название «нееловского». Все эти чертежи близки по технике выполнения и точности воспроизведения исторического плана города (исключая территорию парка, которая в отдепьных частях дается в проектном варианте. «Генеральный план всему Селу Царскому» В. И. Неелов сдал в Контору строения Села Царского перед отъездом за границу. Он представлял из себя фиксационный план, запечатлевший состояние императорской резиденции в преддверии об­ширных работ по разбивке пейзажного парка. Этот альбом отражает облик царскосельских построек до года и является важным источником для исследователей архитектуры Царского Села XVIII века. Составленный Нееловым альбом явился первым систематизированным собранием чертежей по дворцово-парковому комплексу Царского Села.

На другом рукописном плане, датированном нами 1766-1768 годами, впервые обозначен деревянный Материальный двор, выстроенный (в будущем Купального) в первой поповине 60-х годов XVIII века: комплекс построек (деревянных кладовых), расположенных по периметру участка в виде неправильного четырехугольника. С юга-запада Материальный двор граничил с деревянным , с юго-востока - С трассой дороги в Государеву Славянку.

За поворотом Объездной дороги в сторону западной каменной стены Зверинца на плане 1766-1768 годов можно впервые увидеть канал .

На планах впервые зафиксировано местоположение Галицких (бывших Дубинкинских) кирпичных заводов. По современной топографии - это место пересечения Кадетского бульвара и Артиллерийской улицы. На восток от заводов, ближе к дороге в Графскую Славянку (ныне Павловское шоссе) по руслу старинного Галицкого ручья располагалась небольшая заводская слободка. Данные планов, особенно межевых, содержащих предельно точную информацию, подтверждаются сведениями текстовых материалов о переводе в 1767 году кирпичных заводов на Славянскую дорогу в Софийский уезде.

Помимо описанных топографических объектов на плане помечены существовавшие в то время деревни: Большая Ладога на Ладогском ручье (в районе будущего Казанского кладбища). Малая Ладога (западнее от Большой Ладоги). Кумолосари (Гуммолосары), Большое и Малое Катлино (на юг от Малой Ладоги).

Несмотря на появление новых дорог, Царское Село на планах второй половины 1760-х годов представляло довольно странную картину. Из-за неосвоеннасти пространства на север от Большого пруда его исторический план зрительно «распадался» на северную и южную части, одновременно рождая ощущение замкнутого пространства. Оно усиливалось из-за «зеркального отражения» двух бастионов Зверинца, обращенных к Новому саду, в бастионах, выстроенных при Елизавете Петровне у циркумференций Бопьшого парадного двора., на месте будущих дворцовых кухонь.

Для заведования делом колонизации и устроенными колониями манифестом 1768 г. была учреждена в СПб. «Канцелярия опекунства иностранных», имевшая «власть и преимущества, равные против государственных коллегий»; она получала ежегодно 200000 руб. на оказание помощи при переселении.

• 23 января 1768 года под выстрелы пушек Екатерина II прибыла в Царское Село, после почти годового отсутствия. Её встречали приехавшие из Петербурга , гвардии подполковник В.М. Суворов, Л.Я.Овцын, гвардии-майоры А, Л.Щербачев, князь П. А. Голицын. При выходе Её Величества из внутренних апартаментов, помянутые приносили поклонения, и были жалованы к руке. Потом как всегда игра в карты в «Янтарной комнате» в обыкновенное время. Вечернее кушанье на 18 кувертах.
• 21 апреля Императрица отметила в Царском Селе свой день рождения. По окончании Божественной литургии в церкви, Екатерина II изволила наложить орден Святого Апостола Андрея Первозванного на Его Сиятельство графа Алексея Григорьевича Орлова. В это время в Царском Селе находился И. П. Елагин и .
  В автобиографических записках «Чистосердечное признание в делах моих и помышлениях» Д. И. Фонвизин описал посещение Царского Села в 1768 году.
  Драматург вспоминал, что: "Приехав в Царское Село, обрадовался я, нашел отведенную для меня комнату особливую, в которой ничто упражнениям моим не могло препятствовать". По утрам Фонвизин совершал прогулки по Царскосельскому парку. Во время одной из таких прогулок он встретился с Григорием Николаевичем Тепловым. Так же как и И. П. Елагин , он был статс - секретарем Императрицы. Теплов издал несколько сочинений нравоучительно - философского характера, сборник русских песен, положенных на музыку им же самим. Сотрудничал в академическом журнале «Ежемесячные сочинения». При встрече в Царскосельском саду разговор зашел о комедии «Бригадир», которую Фонвизин обещал прочесть Теплову. Потом поговорили о книге философа Самуэля Кларка, пытавшегося обосновать существование бога.
• 27 апреля Екатерина II со всею свитою отбыла из Царского Села в Петербург, чтобы присутствовать на представление новой итальянской оперы.
  В 10-м часу её императорское величество вернулось в Царское Село.

Начало 1768 года. Двор возвратился в Петербург. Распространившаяся в этом году оспенная эпидемия не пощадила и лиц высшего петербургского общества. Вмае 1768 года смертельно заболевает оспой невеста , графиня Анна Петровна Шереметьева. Тогда Императрица обращаясь к посредничеству И. П. Елагина пишет ему 5-го мая из Царского Села. Она просит, чтобы великий князь Павел Петрович срочно приехал в Царское Село, а Н. И. Панин его воспитатель появился бы в Царском Селе только через две недели, т.е. выдержал карантин.
6 мая в Царское Село приезжает в шесть часов вечера Его Императорское Высочество Павел Петрович.
В Петербург Екатерина и Павел Петрович вернулись только 10 июля .

12 октября 1768 года в воскресенье вечером Димсдейл вместе с сыном-ассистентом и с больным ребенком, были проведены потайным ходом в покои Императрицы в Зимнем дворце. Там ей была привита оспа.

12 октября по утру Её Императорское Величество переехали в Царское Село. Вместе с ней приехал и врач Димсдейл, который в своих записках описал эти дни в царском Селе: " Сперва в тамошнем дворце не было никого, кроме обыкновенной прислуги… но многие из дворян скоро потом последовали туда за ней, и Императрица, заметив, что между ними были многие не имевшие, как она предполагала, никогда оспы, сказала мне: "Я должна положиться на вас, что вы мне скажите, лишь только это будет возможно, когда от меня может пристать болезнь к другим. Я хотела бы сохранить в тайне это дело, но Боже избави, чтобы я скрывала мое положение хотя бы минуту, когда это может быть опасно для других" .

С 13 по 18 октября Императрица не показывала ни малейшего беспокойства по поводу того, что было с ней сделано. Она кушала по-прежнему с другими, выходила со свитой на прогулки, играла в «Янтарной комнате» в карты, вела непринужденную беседу. И только 19 октября она объявила окружающим, что к ней привита оспа, и она уединяется в своих внутренних покоях. Только 30 октября Екатерина II, по утру вышла на прогулку в карете, а вечером изволила в «Янтарной комнате» с кавалерами забавляться в карты.

1 ноября в придворной церкви был молебен, что Её Императорское Величество изволила освободиться от оспенной болезни, при этом производилась пушечная пальба. После этого Императрица со свитой отправилась в Петербург.

16 ноября 1768 года Екатерина писала лифляндскому генерал-губернатору Броуну: «Вы, генерал, говорите мне, что с моей стороны при прививке оспы нужна была неустрашимость, следовательно, я должна верить, что это так; а между тем я полагала, что эта неустрашимость встречается в Англии у любого уличнаго мальчишки…».

Императрица прекрасно понимала, что значит личный пример. Пример оказался судьбоносным для империи. Ему последовало просвещенное крыло дворянства (был как бы создан прецедент небольшого демографического бума: это… дало XIX веку дополнительно еще немалое число офицеров). Спустя 3 года 71-и летний доктор вернется в России со своей женой - баронессой Элизабет Димсдейл, которая оставит

Испытав на самой себе привитие оспы, Екатерина побудила и цесаревича обезопасить себя подобным же средством. 20 ноября последовал сенатский указ о благополучном привитии оспы императрице и цесаревичу; тут же сказано было, что с ее разрешения, на будущее время, установлено праздновать 21 ноября во всех городах империи, так как с этого дня начало распространяться по России целительное оспопрививание. Положено было, после благодарственного молебна, производить целый день колокольный звон, а затем иллюминовать города; вместе с тем день 21 ноября внесен был в месяцеслов, как день табельный, с освобождением присутственных мест и училищ от занятий.

Исторический анекдот: Екатерина Великая, щедро жалуя доктора Димсдейля за его старание и успехи в прививании ей самой и ее любезному сыну оспы, не забыла и того семилетнего младенца Александра Данилова, сына Маркова, от которого доктором была взята оспенная материя и благополучно привита ее величеству. Она вспомнила, какова была печаль отца его и матери, которые непременно были уверены, что она должны были после сего лишиться своего любезного и единственного сына. Она вспомнила жалостные стенания матери и ее просьбу к доктору, чтобы он не брал оспы от ее сына, который у них был один. Она вспомнила также и великодушную речь отца, который уговаривал жену свою повиноваться ежели не сему г. доктору, то по крайней мере монархине, которая властна не только у них сына отнять, но и их жизнь; поелику доктор Димсдейл рассказал тогда сию трогательную историю императрице. Она это помнила, и желая вознаградить их печаль своею милостию и благоволением, всемилостивейше жаловала оному Александру Данилову Маркову дворянское достоинство ему и его потомкам; а спустя несколько времени после своим высочайшим указом повелела она оному Маркову называться Оспенным, а не Марковым.

• В 1768 году по указу Екатерины II в Царское Село из кладовых Смольного присылают «порцелиновую посуду»; среди 188 предметов были изделия китайских и японских мастерских.

В этом году родились: